То же самое: предыдущая редакция пленэра. Писалось, что ли, с месяц назад, когда меня вообще попёрло писать об Эль-Кези.


– Можете считать, что у вас два отца. Вы не нашли одного, биологического, которого искали, но можете порадоваться, что встретились с другим, хотя мы с вами и не подозревали о существовании друг друга.
Глаза Эль-Кези посветлели от злости, он демонстративно покачал головой.
– Ну, спасибо! Вот уж никогда бы не подумал, что вы – мой папаша! Хотите сказать, что моя матушка уже была замужем и спала ещё и с вами обоими? Я что, должен быть безумно счастлив от новости, что она потаскуха?
Виктор иронично повёл бровью и усмехнулся.
– Нет, я, разумеется, прошу прощения, но я разочарую вас. Непосредственно в вашем зачатии я не участвовал – по той простой причине, что не состоял в интимной связи ни с вашей матерью, ни тем более с вашим отцом. Но если б я не свёл их, вы бы не появились на свет. В жизни бывает всякое – не судите слишком строго.
– А вас кто-нибудь просил их сводить? – разгневался Эль-Кези.
Виктор внимательно и серьёзно глядел на него.
– Почему вы сердитесь? Я вам настолько неприятен, что вы готовы обзывать свою мать последними словами? Мне от вас благодарность не нужна, но хотя бы цените, что вам дали жизнь.
– А я не просил, чтоб мне её давали! – яро взвился Эль-Кези, будто бы уже не соображая, что говорит.
Виктор вздохнул и, презрительно поморщившись, отвернулся.
– Это как раз поправимо. У вас есть пистолет? Дайте его мне. Не хочу хвастаться, но я умею маскировать убийство под самоубийство. Ну, тело со дна мы извлекли – в том же самом месте больше никто не будет искать. Вас устроит такое последнее пристанище?
Эль-Кези вытаращил глаза, на мгновение потеряв дар речи, но тут же заорал с ещё большей силой:
– Да вы очумели?! Вы что, грозите меня убить?!
Виктор жёстко взглянул на него.
– А как ещё мне реагировать на ваши заявления? Если вы недовольны, что вас произвели на свет, и если вам недорога жизнь, могу вас от неё избавить. Может, вас ещё удастся чему-нибудь научить.
Сдерживая брань, Эль-Кези негодующе выдохнул, порывисто сел и схватился за голову.
– Ладно, простите за резкость, – успокоившись, ответил Виктор. – Я не впервые слышу такие слова, и каждый раз они возмущают меня до глубины души. Дежавю, знаете ли.
Эль-Кези нахмурился и не поднимал взгляда.
– Какими бы нелицеприятными ни были у вас причины свести моих родителей, ваш расчёт мне понятен. Но я не понимаю одного: почему моя мать оставила ребёнка, зная, что он не от мужа?
– Ну, может, потому что убийство – грех. Убить своё дитя – это, знаете ли, нелегко. – Виктор задумчиво усмехнулся при мысли, что из его уст подобная пафосная проповедь звучит как злая ирония.
Эль-Кези поглядел на него так, будто был готов принять уже любой ответ.
– Значит, потому что она боялась? Или хотела вышибить денег с моего папаши или с вас?
– Думаю, нет. Несмотря на обстоятельства, она порядочная женщина: другой бы я и не выбрал. У нас не было договорённости о ребёнке, но сомневаюсь, что это случайная беременность.
– Зачем же она пошла на такое?
– Очень просто. Моя супруга всю жизнь меня пилит, что у нас нет родных детей. Когда женитесь, думаю, вы сами поймёте, что для женщины важно не просто родить, но родить от любимого. Думаю, ваша мать очень любила вашего отца, и вы были для неё желанным ребёнком. Видимо, настолько желанным, что она была готова многим рисковать.
Эль-Кези вздохнул.
– Вообще на неё это похоже. Рисковать ради семьи.
– Я уверен, вы действительно желанный ребёнок. Нежеланные иначе воспринимают мир и себя в нём.
– Что ж, проверим. Нужно только вместе поговорить с ней, тогда она всё расскажет.
Виктор усмехнулся.
– Сомневаюсь. Хотите устроить нам очную ставку? Я бы не стал. Будьте благоразумны, пожалейте и её, и себя. Она придумала для вас красивую легенду, хочет, чтобы вы в неё верили, и, скорее всего, будет защищать её до конца. Я ведь дал вам ответы – удовлетворитесь ими.
– И что, делать вид, будто я не знаю правды?
– Смотря для чего вам нужно было её знать. Для самоосознания? Ну, теперь у вас есть для этого всё – осознавайте, сколько хотите.

– А вы? А вдруг вы меня обманываете или просто ошибаетесь?

– Когда я знаю людей и ситуацию, я не ошибаюсь. А если бы я обманывал, я бы настраивал вас на бесконечные поиски и спекулировал бы на легенде. Любая значимая идея даёт ключик к манипуляциям.

Я чувствую некоторую вину за то, что вы росли без отца. У вас есть возможность получить мою поддержку, если она вам в чём-нибудь нужна.

@темы: Роман, Творчество

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Осподи, хнык-хнык! убиццо об синтаксис. Куда мне в эту фразу воткнуть «будто лишь этого и ждал»: «Стрельнув испепеляюще свирепым взглядом, Виктор сделал шаг, рывком одной рукой сгрёб мальчишку за грудки, ещё встряхнул и кровожадно процедил»? Как ни крути, блин, штампы какие-то, ненавижу эту писанину, когда по два часа сидишь над одной фразой.

Будто лишь этого и ждал, стрельнув испепеляюще свирепым взглядом, Виктор сделал шаг, рывком одной рукой сгрёб мальчишку за грудки, ещё встряхнул и кровожадно процедил.
Стрельнув испепеляюще свирепым взглядом, Виктор сделал шаг, рывком одной рукой сгрёб мальчишку за грудки, ещё встряхнул и, как будто лишь этого и ждал, кровожадно процедил.
Стрельнув испепеляюще свирепым взглядом, Виктор сделал шаг, рывком одной рукой сгрёб мальчишку за грудки, ещё встряхнул и кровожадно, будто лишь этого и ждал, процедил.
Стрельнув испепеляюще свирепым взглядом, будто лишь этого и ждал, Виктор вскинул руку, рывком сгрёб мальчишку за грудки, ещё встряхнул и процедил кровожадно.
Будто этого и ждал, Виктор стрельнул испепеляюще свирепым взглядом. Рывком одной рукой сгрёб мальчишку за грудки, ещё встряхнул, кровожадно процедив.

@темы: Роман, Творчество

---

Полезла читать статью во французской Википедии о слове maître. Насколько знаю, во Франции «мэтр» — обращение к юристам, например, адвокатам. Причём, к женщинам, по-моему, тоже. А Виктор, он же ещё и доктор помимо того что женщина. По-моему, сложно на слух перепутать слова docteur и doctorat, «врач» и «докторант», как тот же doctorat en droit — типа, к.ю.н. Но Рафаэль могёт, насчёт чего и полезла выверять матчасть.

В общем, каково же было моё удивление, когда французская Википедия выдала, что Мэтр — это персонаж «Доктора Кто». -_- Доктор? Кто? Какой, в баню, доктор Кто?!! Сериал я не смотрела, ничего личного, но ни к чему мне такие ассоциации. -_- Можно предположить, что автор своего ничего придумать не мог. -_- Ну, хочется верить в слова Джоржа Лукаса, что хоть много штампов в его фильмах, но именно поэтому они так популярны. Было бы очень даже хорошо, если бы получилось интересно обыграть штампы.

@темы: Язык, Роман, Творчество

---

Гороскоп на Мейле гласит, что мне сегодня выпала Дама Пентаклей, перевёрнутая. «Возможно, что в вашей жизни присутствует мужчина, которому вы доверяете, и он совершенно подчинил вас своему влиянию». О даа! Пожалуй, этих мужчин даже двое! Из-за них помыться не могу с самого приезда, не сплю, не ем, не общаюсь с друзьями, ничего не успеваю и устаю, как собака.
Очень уже хочется дописать. Желательно, к началу осени. -_- Или хотя бы к ноябрю.

@темы: Роман, Жызня, Творчество

---

Начала заходить в книжные магазины, просматривать-почитывать современные отечественные новинки. В общем, страх перед чтением больших-умных книг заменяется перманентным фейспалмом. Какую книгу ни возьми, яркая обложка, яркое название, а текст серый, скучный, не цепляющий, не затягивающий в атмосферу. Жаль тратить время. Называется, за что дают Букера и пр.?

@темы: Жызня, Книги, Литература

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Если Гек – советчик, то Есь – вредный советчик. Может на полном серьёзе вредные советы писать, на манер Георгия Остера.

@темы: Соционика, Стёб

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Меня тут как-то дуал просвещал насчёт финского языка и Ежа-Матершинника. Вот нашлось про Ежа кое-что, а язык прикольный, но страаанный, ни на что не похож.

23.05.2012 в 16:04

Пишет  Helsinki-neito:

Еж-Матершинник или Kiroileva Siili
Сегодня я расскажу вам о Еже-Матершиннике)))

Еж-Матершинник (фин. Kiroileva siili, буквально - бранящийся еж) - это персонаж комикса, придуманный финской художницей Миллой Палониеми (Milla Paloniemi) в 2007 году. Еж этот обладает скверным характером, много ругается матом, социопат и мизантроп, в общем, няшечка) Говорит на диалекте, принятом в Похьянмаа. Еж стал настолько популярен в Финляндии, что даже выиграл самую престижную финскую литературную премию "Finlandia" в номинации комиксы.

Выглядит и ведет себя наш герой приблизительно так:



У ежа грипп.
- Аааапчхи!
- Будь здоров!
- Да пошел ты нахуй!



Еж ужасно поправился.
- Ну а хули, жрать хотелось!



Ежи не живут на деревьях.
- Ах ты ж ебаный карась!



У ежей сравнительно небольшой мозг.
- Ты что, сука, следишь за мной?!



- Привет, я улитка!
- Ну пиздануться теперь, ты думала, я не заметил?


Если вам понравился это злобное, но симпатичное существо, то вот тут находится англоязычный сайт Ежа-Матершинника. Там много всякого вкусного) А если вы приедете в Финляндию, то здесь найдется уйма товаров с Ежом, начиная от нагрудных значков и заканчивая постельным бельем.

@темы: Язык, in the shell, О чём говорят дуалы, Литература, Стырено, Стёб

---

Любопытная опечатка — «иперевшись». А надо было оперевшись. Ну, пусть вообще будет опершись. -_-

@темы: Язык, Ошибки, описки, опечатки, ослышки

---

Всё-таки по ходу перекинулась я на «пострафаэлитскую» часть: устав от Рафаэля, Виктор с женой свалил «в деревню, к тётке, в глушь, в Саратов». Гет-гет.


Виктор приподнял её вытянутую ногу, распрямил вторую, положил их обе себе на колени и, придвинув жену к себе, обнял.
– Подожди, здесь же всё видно. За нами уже наблюдают, ты заметил? – прошептала Аннет, утыкаясь в его шею.
Внизу, в лощине, между деревьями пряталась фигурка в синем комбинезоне.
– Пусть смотрит, кто хочет, мне всё равно. – Виктор опустил лицо в кудри жены, лёгкие и мягкие, вытравленные краской. – Однако, по разным соображениям, я бы предпочёл, чтобы спинка скамьи нас прикрывала.
– Как думаешь, там Жени или Софи?
– Думаю, Жени.
– А по-моему, Софи.
– Не исключено, что сам тоже где-нибудь притаился.
– Какая мерзость. Может, не будем никого совращать на этот раз? – предложила Аннет.
– Вряд ли мы способны здесь кого-то удивить.
– Я надеялась, после замужества прежняя жизнь останется позади. А оказывается, продолжение следует. Давай хотя бы теперь поживём просто для себя. Ради того, чтобы у нас было всё хорошо. – Она свесила голову ещё ниже и уткнулась в лацкан его пиджака. Виктор догадался, в чём дело. Он погладил жену по спине и обнял так крепко, будто её отнимали.
Аннет выпрямилась, посмотрела на него и с усилием засмеялась, вытирая слёзы.
– Надо было дурака найти какого-нибудь: хоть поплакать дал бы спокойно. Скажи, кто тебе больше нравится, Жени или Софи?
– Мне больше нравишься ты. Из них двоих Жени эффектнее и утончённее, она очень умная девочка, но боюсь, как раз она здесь надолго.
– Ты сожалеешь? Кажется, они уже готовы сходить с ума по тебе.
– Моей заслуги в этом нет. Это ты постаралась, расхвалила. Мужчина никогда не сможет прорекламировать себя так, как одна женщина прорекламирует его другой.
Аннет усмехнулась.
– Я всю жизнь была у тебя приманкой. Может быть, им хорошо здесь. Не самая ужасная судьба, знаешь ли. Что ты опять затеял? Не лезь к ним со своим идеализмом. Если хочешь завести с ней интрижку, заведи. Я не стану драматизировать. Только не надо изображать перед несчастной девочкой принца, спасающего её из лап чудовища. Это жестоко.
Виктор улыбнулся и погладил её по щеке.
– Моя бедная добрая Анна. Я никого не хочу изображать и не собираюсь кого-либо к чему-либо склонять. Пусть сами выбирают отношения, которые им нужны.
– На старости лет корчить влюблённых перед молодыми – это смешно, – строго проворчала Аннет. – Я уже стара для таких игр. А он мерзкий. Ты видел, какая у него складка на шее? Как у быка. Такой противный затылок, фу!
Виктор ласково засмеялся.
– Далась тебе его шея. Ты на неё садиться собираешься?
– Какие у вас, однако, игривые загривочные фантазии! Ты слишком красив и нежен. С тобой я чересчур привередливой стала.
– Рад, что ты можешь позволить себе быть разборчивой. Именно такая женщина мне и нужна.
– Если ты заставишь меня охмурять его, я сбегу отсюда, – всерьёз предупредила Аннет.
– Куда ты сбежишь? – поинтересовался Виктор, будто действительно было куда. – Ты моя жена, ты должна быть при мне. Тебе не приходило в голову, что я делаю это не для них?
– А для кого? Для себя? Сомневаюсь. Для меня? Разве ты когда-нибудь что-нибудь делал для меня?
– Анна, прекрати. Я уже сделал тебе публичное признание. Какой смысл повторяться?
Она взяла его руку в свои и поднесла ближе к глазам, как будто хотела рассмотреть.
– Красивая ручка, изящная, когда расслабленная. Ни о чём страшном и не подумаешь. – И приложила свою ладошку к его большой ладони.
– Прошу, не плачь только, ладно? Я не для этого тебя сюда привёз. Найди в себе силы радоваться жизни несмотря ни на что. – Он скрестил пальцы с её пальцами, вместе сжал руку в замок, обнял жену другой рукой, прижал к себе и наконец-то поцеловал.

@темы: Роман, Творчество

---

Новая порция рекламы.

А почему бы и нет? По-моему, маркировка 18+ сама по себе уже как реклама, и даже невинные фразы приобретают с ней некий двойной смысл.
Ну что, c'est génial.

+ 14

@темы: Роман, Идеи, Творчество, Стёб

---

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Посидели вечером с друзьями у нас тут в Граблях. Рассказала Упи про предсказание о романе, она не верит. Собралась меня побить за то, что к астрологу хожу. Впрочем, Упи всегда готова меня радостно побить, тем более если есть повод. Гаммийская дружба, она такая!
В общем, мы поспорили с Упи, что напишу роман до 23 марта. Через месяц после дня рождения, т.к. я сказала, что с дядей сбылось на месяц позже. Я ещё уточнила: издам или напишу? Упи решила ставить всё-таки на написание. Если Упи проиграет, она пишет свой фанфик по «Post mortem», которого я давно уже жду. Если я проиграю, пишу четвёртую часть романа. Ну, и так, и так писать.
Но лично я уже на осень настроилась. Хотелось бы, хотя понимаю, что не успеть такими темпами. -_- Если только меньше вычитывать и не сидеть неделями над каждым маленьким кусочком.

@темы: Роман, Творчество друзей, Жызня, Друзья, Творчество

---

Посидели вечером с друзьями у нас тут в Граблях. Рассказала Упи про предсказание о романе, она не верит. Собралась меня побить за то, что к астрологу хожу. Впрочем, Упи всегда готова меня радостно побить, тем более если есть повод. Гаммийская дружба, она такая!
В общем, мы поспорили с Упи, что напишу роман до 23 марта. Через месяц после дня рождения, т.к. я сказала, что с дядей сбылось на месяц позже. Я ещё уточнила: издам или напишу? Упи решила ставить всё-таки на написание. Если Упи проиграет, она пишет свой фанфик по «Post mortem». Если я проиграю, пишу четвёртую часть романа. Ну, и так, и так писать.
Но лично я уже на осень настроилась. Хотелось бы, хотя понимаю, что не успеть такими темпами. -_- Если только меньше вычитывать и не сидеть неделями над каждым маленьким кусочком.

---

У нас тут в доме один предприниматель купил подъезд (не знаю, правда, как) и освободившийся офис на первом этаже, хочет делать отдельный выход. Ходила тут одна дама, типа, собирала подписи с жильцов якобы за то, что они получили от неё документы с бюллетенем для собрания, а там, похоже, эти подписи они и приложат в качестве голосования «за». -_- Тётка эта обмолвилась, что наша старшая по дому всё равно только до осени. Типа, они её сместить хотят, что ли. Ну, если не прибьют. В общем, мама с ней поговорила, напугалась и на меня всё маньячно вывалила. И добро бы это было б просто информирование, так нет, это ж целая психическая атака! -_- Накручивать, блин, мастер, и всё в одену кучу валит, мол, ей утром плохо было (а утром сказать не судьба была, обязательно надо всё вместе и в таком контексте, чтобы этим давить -_- ), мол, надо быть защищённой по жизни и пр. Я психанула, рычу:
— Знаю! — и ушла, дабы мозг она мне этим не ипала.
Она мне выговаривает сурово:
— А что это ты так реагируешь? Я тебе что, каждый день это долблю?
-_- Да блин, если б каждый день, я б сама давно повесилась или её бы того. Одного раза таки вполне достаточно. Может, для Гамлов-то так давить — это нормально, но блин, мне-то оно мозгойопство. -_-
Ну, взяла себя в руки, иду слушать дальше, что она по существу-то сказать хотела. Вот тут-то она и начала всё обсуждать как ни в чём не бывало. Называется, сначала надо накрутить, на тебя вывалить панику, надавить, а потом, когда ты психанёшь, тебе же выговор сделать и только после этого начать спокойно всё обсуждать. -___- А сразу нельзя было? Чувствуешь себя после этого противно-противно. Способ подпитки такой, ага. Ну, в общем, Бог с ней. Самое главное — быстрее восстанавливаться после таких эксцессов и на место свою картину мира поставить вместе с этим пресловутым базисным чувством безопасности.

Короче, когда я с Достой виделась и она читала переписанное начало романа, она сидела недоумевала, почему Рафаэль сначала наорал на мэра, обозвал его по-всякому, а потом просит помощи. Типа, а чё это он после такого «помогите» да «помогите»? Я как-то разочарованно удивилась, почему же Доста не понимает-то? Чёрным по белому же написано, что ему отказывают помочь так, как он просит. Его задача — заставить. Ну вот он и заставляет, как умеет. Сначала психическая атака, а потом уже просьба о помощи, да. Чё ж тут непонятного? Всё ж на поверхности! Это же элементарно! Абсолютно стандартный способ поведения.

@темы: Роман, meine schoene Gestalt)), Жызня

---

Подредактировала явление Виктора (марти-стью он али кто?! ) и далее их разговор с установлением раппорта.


Однако две дамы, чьи сплетни Рафаэль только что имел неосторожность подслушать, вдруг разрушили идиллию. Выпав из общего хора, обе встревоженно уставились за спину Рафаэлю, переглянулись, и одна другой прошептала что-то вроде:
– Доктор!
От любопытства Рафаэль даже замолчал. Кто же посмел отвлекать адептов? Забыв о почти поверженном градоначальнике, он приготовился держать удар оппонента пожёстче – только б не вызвали охрану. Хотя, возможно, загреметь в полицию – единственный путь ко спасению: если уж лишиться права подписи, никто и не заставит ничего подписывать!
Рафаэль обернулся. К ним подошёл высокий, худощавый человек старше средних лет – не понятно, откуда он вылез и как успел подкрасться. Выглядел он совсем не как охранник, а как типичный канцелярист, подавляющий своей аккуратностью и строгим лоском чёрного костюма при тонком галстуке. Рафаэль втайне мечтал о коллекции таких галстуков, только ему вообще никакие не шли, всегда душили и нелепо болтались на манер собачьего языка. Но тот, кто был так одет и так держался, не мог оказаться каким-то заурядным стряпчим. Рафаэлю он больше напоминал политика-тяжеловеса: его сухие, резкие черты лица и холодный, оценивающий взгляд выдавали ещё один, главный, признак высшей бюрократической касты – безразличие к людям, уже ставшее второй натурой.
Гады сползались на подмогу предводителю, решил Рафаэль. Но всё-таки если двое на одного, будет слишком очевидно, что бой нечестный, а значит, в глазах публики он безоговорочно победит! В предвкушении яростной стычки Рафаэль зло уставился на врага, вновь готовый не щадя себя кинуться ему на растерзание. Но взгляд у того быстро скользнул на двух старых сплетниц, а лицо мгновенно смягчилось. Суровый господин любезно улыбнулся и кивнул дамам, явно узнав их. В замешательстве Рафаэль тоже повернулся к ним. По тому, как они обе так же ответили на приветствие улыбками и почти синхронными кивками, он понял, что лишился поддержки целой трети аудитории. Да и мэр, казалось, лишь увидев неприятного типа, внезапно успокоился и даже как-то виновато сник.
– Ритин, пойдёмте принимать по очереди. Я тут скончаюсь, честное слово.
Новый соперник негромко хлопнул в ладоши – этого хватило, чтобы все притихли и замерли, в том числе и Рафаэль, – и как ни в чём не бывало иронично подметил:
– Обычно если спорят шесть человек, значит, собрался Городской Совет. Могу ли я помочь?
Тот, кто позволял себе в мэрии прилюдно издеваться над институтом народовластия, должен быть очень важной птицей. Догадки подтверждались, и Рафаэль глаз не сводил с политика. Помимо стандартной чиновничьей уверенности и самообладания, в этом господине чувствовалась скрытая возвышающе-отстранённая манера держаться, как у тех, кто умеет кланяться кому надо, но слишком высоко себя ценит и презирает обычных людей с их мелкими дрязгами. Такие гордецы обычно отгораживали себя неприступной стеной, через которую не пробиться.
– Хотелось бы! – Мэр смотрел на него так, будто возлагал последнюю надежду. – Это уже не в моей компетенции. Господин Лертолье не хочет решать свой вопрос в официальном порядке. А садиться со всеми за стол переговоров как частное лицо я физически не в силах.
– Что ж, поручение ясно, попробуем разобраться. – Мирно кивнув, чиновник успокаивающе плавным жестом пригласил Рафаэля следовать за ним. – Прошу вас, господин Лертолье.
– Давно пора! Сколько уже можно-то, – для порядку проворчал Рафаэль, немного растерявшись от эдакой обходительности. Всё колоссальное напряжение схлопнулось, будто шаровая молния, – едва незваный консультант ударил в ладоши. Оставалось только плестись вслед за ним, дьявольски корректным и сдержанным. Обратно ведь не побежишь спорить и ругаться, если инцидент исчерпан. Вроде бы цель оказалась достигнута, но Рафаэля накрыло разочарованием и апатией. Обещали помочь, а на деле из рук вырвали заслуженную победу: он уделал бы мэра, если б их не прервали! Теперь придётся как-то пробираться сюда в следующий раз, если у градоначальника не начнутся каникулы. Да и в любом случае придётся пробираться, хоть к кому-то. Выбора не было.
Между тем, чиновник завёл Рафаэля в дальнюю комнату – молча открыл дверь и пропустил вперёд. Рафаэль заметил выражение лица и аж передёрнулся: оно приобрело прежнюю резкость и отстранённость, но больше всего настораживал опущенный взгляд – будто хищник боялся вспугнуть добычу. Рафаэль понял, настоящий бой только предстоит, но перевес теперь на чужой стороне. Продолжать поединок тет-а-тет было совсем не интересно. Кто этот человек? Зачем ему что-то доказывать? Да и какой смысл бороться, если борьба напоминает самообман, поход против ветряных мельниц? Готовый ко всему, Рафаэль послушно вошёл в просторный кабинет, сразу направился к начальническому столу, с досады бухнул на него бумаги и сел рядом на стул для посетителей.
– Вы произнесли прекрасную речь, хотя немного хватили с тем, что революции делал наш город, – чересчур спокойно произнёс чиновник, закрыв дверь и заходя за стол. – Я вас внимательно слушаю. – Он сел в высокое кресло напротив, подался вперёд, положил руки перед собой, артистично сцепив указательные и средние пальцы, и ожидающе поглядел на Рафаэля.
Тот с недоверием откинулся на спинку стула и небрежно подвинул своему визави документы, зная бюрократический обычай сначала смотреть в бумажки, а потом на человека.
– Тоже говорите по-докторски, почти как мэр. У вас мода – подделываться под начальство?
Консультант чуть приподнял уголки рта, будто слова Рафаэля ему польстили.
– Наблюдательность – полезное дарование.
– Хлебнёшь всякого по вашим кабинетам – ещё и не такими дарованиями обзаведёшься. Все вы, чиновники, одинаковы. Вам всё равно, вы обещаете, добренькими прикидываетесь, а сами только рабочее время отсиживаете. Спешите наслаждаться жизнью, пока другие горе мыкают? Если не хотите читать, я пойду. Не смею отвлекать ваше сиятельство.
«Его сиятельство» сосредоточенно и невозмутимо выслушал.
– Настолько плачевный опыт? Сожалею. Но я не чиновник, скорее, общественный деятель. И я здесь в своё личное время, хотя обычно не принимаю население. Кому-то нравится играть на улице в петанг, а мне интереснее здесь – курировать более фундаментальные процессы. Ваша отвага впечатляет. С таким самоотречением добиваются справедливости, если случилось нечто страшное.
Хмурый Рафаэль заёрзал на стуле, подался вперёд и снова брякнулся на спинку.
– Ну случилось. Какое вам дело? Вы адвокат?
– Я доктор.
– А, ну да… – Рафаэль сообразил, что старые сплетницы именно так его и обозвали. Наверно, доктор права – то, что нужно, подходящий статус. Если б только было чем платить очередному юристу-вымогателю! Рафаэль съязвил: – Неужто психиатр?
Доктор оценил шутку – вдруг открыто улыбнулся, сверкнув роскошными зубами, которые, видимо, стоили немалых денег.
– Нет, к счастью. Думаете, мэр намекал, будто ваш случай – в компетенции психиатра? – Откинувшись на спинку высокого кресла и положив руки на подлокотники, серьёзно прибавил: – Вам повезло, что я подошёл раньше, чем кто-нибудь вызвал бы охрану.
Его непроницаемое лицо помягчело – Рафаэль не верил своим глазам. Неужели удалось вызвать сочувствие в ледяном сердце бюрократа? Или он просто сменил одну маску другой? Рафаэль демонстративно вздохнул.
– У меня отняли работу, отнимают дом, и если бы ещё отняли свободу – разве большая потеря? Правда, виноватым был бы уже не тот человек.
– Но возможно, потом об этой потере вы сожалели бы больше всего. А кто же тот?
Рафаэлю давно надоело пересказывать свою историю разным канцелярским крысам, но поведать её доктору почему-то хотелось. Он мыслил и говорил не так, как все, многозначительно и загадочно, будто стирая границы или вообще их не видя. Без посторонних он оказался не таким уж неприятным, как на публике: охотно слушал и неуловимо располагал к себе. Да и очень хотелось узнать, каким образом разрядить накалившуюся донельзя атмосферу одним хлопком в ладоши. Ведь точно быть бы мордобою, кабы не доктор. Рафаэль чуял подвох. Сам-то он мог заставить понервничать, но вот как отвести от себя вызванное напряжение и принудить сбросить на кого надо, он не знал, а это бы ему очень пригодилось. Тогда он показал бы всем своим обидчикам!
– А тот… Друг нашей семьи. Ну, точнее, друг детства моей тёти. Догадываюсь, однажды мы с ним чуть ни породнились. Тётя просила за меня, и он взял меня к себе бухгалтером. Ну, младшим бухгалтером. Мы были обязаны ему. Мне трудно найти работу. Видите, какой я… Инвалиды никому не нужны.

@темы: Роман, Творчество