), но в Викторе удивительно сбалансирована энергия. Собственно, поэтому и марти-сью. (Да, опечатка по Фрейду: «матри-сью». 
) Сбалансирована, может, в том числе из-за сдвоенности-раздвоенности. 
Ну, 4-я Физика. И только такой слэшер, как 
Виктор порой сам играет в нетрадиционность и вообще «корчит из себя не известно что», но это просто как заплатка на комплексы по поводу даже не отношений с женщинами, а личной жизнеспособности вообще и некоторых вопросов, близких, пардон, к евгенике. От многия мудрости много печали (не был бы врачом — не заморачивался бы 
). При том, что Виктор не без тараканов в голове, при его умении пролезать туда, куда другие не пролезут, и везде находить выгоду, он всё-таки олицетворяет жертвенность ради ближнего, милосердие и свет. Вообще-то он — такое ходячее милосердие, которое прикрывается даже не цинизмом, а утилитарностью и погоней за деньгами. ) Пьер мог повлиять на Виктора. 
Товарищ уже знает, чего сам хочет и что необходимо ближним. И делает не только за себя, но и за того парня, даже когда не просят. (С Паулем они потом в основном из-за этого будут канат перетягивать.) выводит Пьера на чистую воду, но гармония и внутренний баланс всё равно не нарушаются. Ибо от Пьера не убудет, этого колосса уже не сломить (отчасти из-за его уверенности в себе и своих силах, отчасти из-за его крепких отношениях с женой, отчасти из-за его внутреннего безразличия ко многим вещам и окружению), а Виктор вообще умеет производить сложные операции мягко и тонко — этично. )
На четверых. Братик и его девушка очень милые. (Да-да, милые бранятся — только тешатся. Идиллия!) Было весело. Сидели в чайхане, курили кальян на четверых. Вспомнили Таддеуша Шолто. 
Прикольно было, только потом на сердце легло, с непривычки, что ли. Больше никаких кальянов, попробовала и хватит. Не могу не повесить прямо сейчас. 
** Похожи? 
очень приятно было. (Ня, Sherlock — солнышко! 
) 
Вроде всё открывается. Бэрримор прекрасен! 
(И как-то упорно не отвязывается от меня ) Ну, и Уайтхед тоже прекрасен. С меня причетается. (Два дня слушаю вечером по Культуре лекции по Достоевскому. О, вчера вообще у меня нечто вроде прозрения случилось, здорово.) Хотиненко прав как режиссёр, решающий задачу реалистично показать эпоху и образ писателя, обратить на него внимание. Сараскина — человек в хорошем смысле правильный — права в стремлении сохранить высокий образ писателя, не очерняя. Мама ругалась, ругалась на её многолетнее увлечение Достоевским и потому узость взгляда. Я говорю: «Пусть живёт, она хорошая». Ну, правда: она несёт высокую нравственность, как бы «переводит» Достоевского. Зачем на неё нападать? Мама спохватилась: «Да-да, пусть живёт, пусть здравствует». Мол, пусть несёт свет и открывает людям Достоевского. я её иначе представляла), спрашиваю: ). А то Достоевский, он же не просто мужчина, он же — ДОСТОЕВСКИЙ. 
Джек рулит. 
На удивление.) Я хочу именно так общаться – восхищаться и радоваться. И хотелось бы, чтобы рядом был человек, который и сам будет со мной общаться в этой же тональности. ). Видимо, нужно просто самой быть достойной того, чтобы передо мной открывались. Каким образом быть – я не всегда могу понять. И плюс этот человек сам должен быть таким, перед которым мне полностью открыться было бы безопасно. Добрым и принимающим, прежде всего. А сколько лет ходили одними тропами. А я имела в виду «неудобно» в смысле «стыдно» — стыдно напрягать. А прикольная получилась вилка. Хотя, в любом случае, Жан-Поль прав: если мне что-то стыдно — это мои проблемы. Ну, следовательно, к чёрту стыд. Вот хожу и думаю, как это мудро. 
Как написалось - так и написалось. О.: "Но мне нравится". Я, конечно, благодарна за положительные отзывы и за то, что ценит, что я вообще что-то пишу. По-моему, это вообще правильное отношение к любому автору. Я бы сама так ко всем относилась. Вообще-то нормального общения, чтобы можно было бы поговорить по душам и поделиться переживаниями, - не хватает. Ибо - ну а с кем? С кем-то у меня нет настолько доверительных отношений, чтоб открываться, кому-то оно от меня не надо, кого-то не хочу грузить и т.п. Ну, вот так и сама я так сделала, что о своих переживаниях могу с немногими говорить. Потом шла, стыдно стало. Вроде как собралась пересматривать своё отношение к религии (опять хочу вернуться к прежнему пониманию и прежним чувствам), а просящему подать - опасаюсь. Всё-таки по сравнению с верой и с соблюдением нравственных законов это пустяк. И не моё дело, на что деньги будут потрачены, а долг - просто дать их. На обратном пути заранее приготовила деньги, чтоб не доставать кошелёк, но бомжа уже не было. Потом старушке отдала, которая милыстыню просила. )
