[АСЯ-ЯСА]

Вычитала и переписала начало. Для сравнения: что было до и что стало.

Паулю оставались только визиты к доктору: выходить на люди становилось всё небезопаснее. Комиссар хоть и считал расследование бессмысленным, но не мог не подчиниться высоким директивам и наверняка разослал ориентировки по всему городу, как и говорил доктор. В том, что касалось дела, Пауль теперь всё больше верил ему. За два месяца вынужденных скитаний под прикрытием доктора Пауль успел оценить его обязательность, возведённую сами Виктором в ранг сверхценности. Только в личном Виктор был уклончив, как будто всё время лгал и скрывал истинные мотивы. И даже собственное будущее теперь беспокоило Пауля не столь маниакально, как взаимоотношения с доктором, от которого сейчас зависели не только его жизнь и свобода. Паулю придавала сил мысль о том, что, даже если стратегия доктора окажется неудачной, он, Пауль, волен всё решить в один миг. Он предчувствовал, что именно Виктор способен дать ему импульс для любого решения. Пауль допускал мысль, что это, возможно, не слишком порядочно с его стороны, но он отнюдь не был уверен в порядочности с ним самого Виктора.
Тем не менее, если бы не связь Виктора с комиссаром полиции и не корыстное желание прибрать к рукам самого уникального из пациентов покойного профессора Кернса, да и вообще, пожалуй, самого уникального пациента в истории медицины, Пауль давно бы уже сидел в тюрьме за убийства (недоказуемо, что непреднамеренные) или был бы пущен на опыты. Новая непрошенная жизнь, вслепую дарованная профессором, тяготила Пауля. Чья-то карающая рука словно в насмешку выбрала профессора своим инструментом: не иначе как в помутнении рассудка, он только из жалости к обезумевшей вдове решился на заведомо неудачный опыт – ценою ещё одной жизни. Такое тяжкое воскрешение превращало Пауля из личности, имеющей право жить и дышать, в лабораторную крысу, с которой можно было делать что угодно: гонять по лабиринту, травить и резать, будто она не чувствует боли, потому что уже мертва. Воскреснув, Пауль переставал быть человеком в глазах других. Он это знал.
За последние месяцы Виктор стал для него единственной связью с миром, если не целиком заменил этот мир. Однако, глядя на Виктора и невольно сравнивая себя с ним, Пауль приходил в уныние. Иной, демонстративно прекрасный, доктор являл собой воплощение всех возможностей и качеств, которые Пауль безвозвратно потерял.

Не желая ужинать в одиночестве, Пауль отправился к доктору в час его обычного возвращения. Однако в его номере было тихо. С недоумением и досадой, которую старался игнорировать, Пауль вернулся к себе в номер, а через полчаса снова сделал вылазку. И на этот раз Виктора не оказалось на месте. Тогда Пауль спустился в фойе и, сев так, чтобы не бросаться в глаза, но просматривать вход, стал ждать.
Сначала время тянулось слишком долго. Чтобы чем-то себя занять, Пауль пролистывал свежие газеты со стеллажа рядом. Досада переросла в сильное волнение, но Пауль не хотел себе признаваться и в нём, потому не замечал, что ежеминутно ёрзает в кресле и кидает тревожные взгляды на каждую движущуюся мужскую фигуру, едва заметив её краем глаза. Наконец он просто устал, так что уже и сам не мог себе ответить, зачем он тут сидит и зачем такое напряжение, и перестал следить за стрелкой на часах над стойкой администратора. Ни в одной из газет Пауль не нашёл упоминаний ни о профессоре, ни о комиссаре и деле, ни о себе, ни о докторе, и успокоил себя тем, что отсутствие новостей – тоже хорошая новость.
Виктор появился только через полтора часа. Не заметив Пауля, подошёл к администратору, с которым, похоже, был в хороших отношениях, перекинулся парой приветливых фраз, в знак признательности звякнул вынутым из кармана ключом и пошёл наверх по лестнице. Отбросив газету, Пауль, нарочито неторопливо последовал за Виктором, однако поехал на лифте. На этаже, не заходя к себе, сразу же направился к номеру доктора. Виктор отозвался привычным бодрым голосом, словно узнав гостя по стуку:
– Войдите, открыто. – Доктор успел только переодеть обувь и снять пиджак. Весело взглянув на входящего Пауля, добавил: – Вовремя.
– Хотел предложить вам ужин. – Пауль заметил, что держатся уж как-то нарочито весело и непринуждённо. Однако к нему будто вернулись силы.
– Благодарю, я только что отужинал с одной дамой, – признался доктор.
– О, рад за вас. Она красива?
– Не имеет значения. – Виктор отмахнулся. – Она клиентка. У неё неплохой букет хронических заболеваний, так что работа обеспечена. Дело за малым — устроить так, чтобы она досталась мне. В известном смысле мне удалось произвести на мадам впечатление, я вполне в её вкусе. А чтобы быть не только приятным, но сведущим собеседником, осталось проштудировать цветоводство: мадам помешана на орхидеях. Потому посвящу вечер чтению, прошу меня простить. Букет к букету. – Пока говорил, он поставил друг напротив друга два кресла, пододвинул столик с лампой под абажуром, включил все светильники, выключил верхний свет, взял со стола книгу в красивой обложке и с удовольствием опустился в кресло.
Пауль забыл о своей маске беззаботности. «Может, такой чудовищный цинизм — признак хорошего врача?» — со вздохом подумал он и спросил намеренно грубо:
— Вы с ней уже спали?
— Конечно, нет. Это противоречит врачебной этике. – Виктор расплылся в улыбочке-гримасе и добавил: – Я с ней только ел.
— А то, что вы её охмуряете, значит, не противоречит вашей этике?
— Нет. — Виктор как будто удивился. — Я всего лишь произвожу впечатление, а это вполне в рамках профессионального поведения. Я просто очень милый и обходительный молодой человек. — Он поглядел на Пауля невинным взглядом, изобразив нежную улыбку. — Убедительно?
— Если бы я мог, я дал бы вам рекомендации. Но я, увы, мёртв, — мрачно заключил Пауль. — Мёртвые не дают рекомендаций.
— Благодарю, — искренне ответил Виктор и весело продолжил: — Ну, во-первых, рекомендации у меня есть. Они у всех есть, и помимо этого нужно уметь расположить к себе. А во-вторых, вы живы, вы сейчас со мной разговариваете. Заявляю вам как врач с хорошими рекомендациями. — Он с наслаждением растянулся в кресле, положив ноги на другое и пристроив открытую книгу на животе. — Прекрасное пособие. Я сейчас ещё забежал домой, помнил, что где-то лежит. Библиотека у меня неплохая, настолько объёмная, что я так и не решился вывозить её на время ремонта.
— У вас большой дом? — Пауль тоже хотел сменить тему и уговорил себя: «В конце концов, его личная жизнь, какой бы чудовищной они ни была, меня не касается».
— Да. Ну, по вашим меркам, наверняка не очень. Три спальни, две гостевые комнаты. Библиотека, кабинет, гостиная, столовая.
— Зачем это всё вам одному? — спросил Пауль. – По-моему, вам будет достаточно и Диогеновой бочки.
Виктор усмехнулся.
— Благодарю: считаю комплиментом из ваших уст. Знаете ли, компенсация. Мечта детства, если хотите. Ну, и потом, был бы дом, а кого в него поселить всегда найдётся. Вообще я хотел отказаться от съёмного помещения для приёмной и оборудовать её дома. Но, пожалуй, пока повременю. Расходы, но пусть жилище будет неприкосновенным.
— Да уж, — не выдержав, съязвил Пауль. — С вашей манерой заманивать пациентов чистота жилища особенно актуальна.
Виктор сделал вид, что не заметил колкости.
— Кстати, не хотите потом пожить у меня какое-то время? У меня вас точно никто не будет искать. Ну, если, конечно, вы случайно не столкнётесь с комиссаром, неожиданно заглянувшим в гости. — Он оптимистично расхохотался, а затем опять продолжил серьёзно: — Согласитесь, гостиницы менять уже не слишком безопасно, да и здесь все у всех на виду. Надеюсь, у меня вам будет просторно и удобно. И, конечно, из своего дома я вас никому не выдам. Как говорят англичане, мой дом — моя крепость. Я ставлю современную систему охраны и защиты, и пусть только попробуют сунуться.
Такое предложение поразило Пауля. Сам он не додумался попроситься в гости, но это было то, что нужно. Это было замечательно.
— Думаю, разумный вариант, можно попробовать, спасибо, — сдержанно согласился Пауль. — А вы, оказывается, страшный человек.
Виктор улыбнулся.
— Да. А вы не поняли? И кстати, ещё вас огорчу. Завтра у меня обед с одним клиентом и ужин с названной мадам. Так что не ждите меня для совместной трапезы, прошу меня простить.

(далее по тексту)

@темы: Роман, Рассказы, Ссылки, Творчество