Erno Много-Мудрый навёл на восхитительный центон, который лежит здесь:
zhurnal.lib.ru/g/golowanowa_n_w/tankigr.shtml На поле танки грохотали
В Казань дорогой столбовой,
И все биндюжники вставали -
И лейтенант, и рядовой.
Шумел камыш, деревья гнулись,
Солдаты шли в последний бой.
Полки ряды свои сомкнули
Своею собственной рукой.
читать дальше Ребята! Не Москва ль за нами
Средь модных и старинных зал?
Сегодня битва с дураками,
Гляди, как вертится, нахал!
Вот кто-то с горочки спустился
На ловлю счастья и чинов:
Наш Костя, кажется, влюбился
И в смертный бой вести готов.
Течет шампанское рекою,
Забыв, что здесь идут бои.
"Не уходи, побудь со мною.
Хоть поутру, да на свои!"
Теперь и сам не рад, что встретил
Атаки яростные те:
Старик Державин нас заметил
На безымянной высоте.
По танку вдарила болванка.
Не покачнуло б шар земной!
Приятно думать у лежанки,
Как будто в бурях есть покой.
Машина пламенем объята.
"Пора красавица, проснись!
Враги сожгли родную хату".
И раздается женский визг:
"Вставай, проклятьем заклейменный,
Вот-вот рванет боекомплект!"
На почве, зноем раскаленной
Любить иных - тяжелый крест.
И молвил он, сверкнув очами:
"Прощай, родимый экипаж!"
"Вставай, вставай, однополчанин.
Ты не один? Какой пассаж!"
Трубач израненный привстанет:
"Дай, Джим, на счастье лапу мне.
Любовь нечаянно нагрянет,
Я знаю - истина в вине".
И полетят тут телеграммы:
"Я шел к вам столько долгих лет.
Я так давно не видел маму,
Но сожалений горьких нет".
Теперь зима, и те же ели.
Во цвете радужных надежд
На свадьбу грузчики надели
Медаль за город Будапешт.
В углу заплачет мать-старушка:
"Кому нести печаль свою?
В глуши, в деревне все вам скучно.
Ох, рано он завел семью".
Мир полон радости и счастья.
И славил сладостный певец
(Хоть это труд и стыд напрасный),
Какой у парня был конец.