Корреспондент: Судя по письмам, которые регулярно получает наша редакция, б
ольшую часть женской аудитории волнует вопрос, насколько прочен Ваш брак. Что именно Вы должны узнать о жене, чтобы подать на развод?
Виктор (улыбаясь): Любопытный вопрос. Если я скажу «коллекционирование марок», нас ждёт дезинформационная атака и город захлестнёт волна слухов, что моя жена – заядлая филателистка? Нет, никакие слухи, никакая дезинформация не могут повлиять на наш брак. Я ничего не могу узнать о моей жене, что стало бы причиной развода. Таких причин просто нет и быть не может.
Корреспондент: Некоторые утверждают, что Ваша супруга работала в неком сомнительном заведении весьма низкого пошиба.
Виктор: Ну, почему «в сомнительном»? Если заведение недорогое, значит, оно уже «сомнительное» и «низкого пошиба»? Нет, место было вполне приличное.
Корреспондент: Вы его посещали?
Виктор: Естественно. Я же должен был знать, где работает моя будущая супруга. Мы были знакомы ещё с юности. До замужества она, сколько её помню, нанималась официанткой, посудомойкой, мыла полы, шила, стирала. Она не белоручка – никогда не брезговала трудом и честно работала, чтобы жить достойно. Не вижу в этом ничего сомнительного или предосудительного. Я сам так жил, сам брался почти за любую работу, сообразную моему образованию. Нужно было платить за учёбу, содержать себя и родителей, да и реализовывать карьерные амбиции порой тоже чего-то стоит.
Корреспондент: Наверняка деньги Вам нужны были. Вы, говорят, выложили кругленькую сумму, чтобы выкупить Вашу жену у некого влиятельного сутенёра.
Виктор (смеясь): Я понимаю, какие особенности человеческой психики рождают подобные сплетни. Это всё заблуждения. Не могу себя представить в роли завидного жениха, чтобы надо было пускать порочащие слухи о моей жене, надеясь на мой развод с ней. Вообще-то мне такое внимание даже льстит, но, говоря откровенно, я, скорее, старый зануда, чем завидный жених. Конечно, многим женщинам хотелось бы, чтобы ради них мужчины совершали подвиги, безумства, рисковали жизнью, решившись выкрасть свою возлюбленную из лап негодяя. Красиво и как поднимает самооценку! Это романтические мифы, которые так легко переносить на известных людей, особенно если не знаешь их лично и чужая жизнь кажется похожей на сказку. Тем ярче мифы, чем более уныла и обыденна твоя собственная реальность.
Корреспондент: Вы говорите, что с юности знакомы с Вашей супругой. А что помешало Вам тогда вступить с ней в брак?
Виктор: Я был ещё не готов создавать семью.
Корреспондент: Но тогда между вами уже возникли отношения?
Виктор: Нет, между нами возникла дружба. В молодости я был даже ещё большим занудой, чем сейчас, и вообще не думал ни о каких отношениях.
Корреспондент: А она уже любила Вас?
читать дальшеВиктор: Да, но тогда я плохо понимал женщин. Они интересовали меня только как потенциальные пациентки. Я полностью концентрировался на работе и считал себя убеждённым холостяком.
Корреспондент: Что же заставило Вас изменить убеждения?
Виктор: Я встретил Мари – мою первую жену. И понял, что пора. Что хочу приходить домой, где она будет ждать меня. Более того, я поверил в саму возможность этого.
Корреспондент: Но за Мари Вам ведь не пришлось платить отступного?
Виктор (усмехаясь): «За неё» мне пришлось бросить своих друзей и обаять её подруг, чтобы те не настроили её против меня. Пожалуй, я бы лучше деньгами отдал.
Корреспондент: А за вторую жену Вы всё-таки отдали деньгами?
Виктор: Просто выплатил небольшую неустойку по контракту, вот и всё. Я ценю трудолюбие, оно достойно уважения, но и во второй раз мне хотелось жениться на очаровательной девушке, свободной от трудовых договоров.
Корреспондент: Значит, сознаётесь, что платили? По-моему, насчёт заведения Вы лукавите, доктор.
Виктор: Отнюдь. Я строил карьеру и весьма успешно. Я слишком дорожил своей репутацией и хотя бы поэтому никогда не попросил бы руки у девушки, не будучи уверенным в её высокой нравственности. Думаю, этого аргумента вполне достаточно, чтобы пресечь любые сплетни. Тот, кто их распускает, просто не был молодым амбициозным врачом, чей заработок зависит в том числе и от мнения пациентов лично о нём и о его семье.
Корреспондент: Значит, Вы всё-таки рисковали? Вы были уже известны и могли составить другую партию, безо всяких обременений. Слухи ведь и тогда могли поползти. Неужели Вы на самом деле романтик, если выбрали столь непростой путь?
Виктор: Нет. Это было абсолютно рациональное решение. Конечно, за такое сокровище, как моя Анна, я бы отдал все деньги мира, но в сложившихся тогда обстоятельствах я не мог ждать, пока истечёт её контракт. Ну, во-первых, моё сокровище могли увести у меня из-под носа: поклонники у Анны были всегда. А во-вторых, я тогда потерял Мари, я был на грани. Когда Анна узнала о моём горе, она очень поддержала меня. Тогда-то я и понял, что это судьба. Если я упущу этот шанс, то буду сожалеть до конца жизни. На самом деле это не я спас Анну из лап некого мифического чудовища – это она спасла меня от вполне конкретного отчаяния.
Корреспондент: Вот как? Неожиданно. Вы не боитесь, что Вас после такого заявления сочтут слабаком?
Виктор: Не боюсь. Если бы я сказал, что я романтик, меня бы сочли слабаком? Зачастую мы разделяем человека на какие-то отдельные качества, которые считаем приемлемыми или нет. Но при этом забываем, что личность едина, цельна и не сводится просто к набору свойств. Как в любой системе, в ней всё взаимосвязано, ничто не существует в отдельности и само по себе. Горе – это естественное состояние, естественная реакция на потерю, оно не зависит от «силы» или «слабости» личности. Зачастую чем сильнее личность, тем глубже и острее переживания. Моя Анна – сильная женщина, потому она смогла мне помочь. Другая бы не выдержала моего характера, да и мне было бы с другой неинтересно.
Корреспондент: Вы проявляете независимый характер в общественных сферах, а в семье Вы подкаблучник?
Виктор: Ну что вы. Я слишком тщеславен, чтобы быть подкаблучником. А если серьёзно, такая шкала оценок мне чужда. По-моему, оптимальные решения задач лучше находить коллегиально, распределяя компетенцию. Это снижает риски конфликта и повышает качество решений. В семейной жизни эффективность так же важна, как в любой деятельности.
Корреспондент: Вы очень прогрессивно мыслите, прямо-таки в русле модной феноменологической школы.
Виктор: Дело не в моде. Это и так понятно. Я врач, у меня свой опыт работы с людьми.
Корреспондент: Вы врач и – циник?
Виктор (улыбаясь): Настолько же, насколько романтик. Скорее, я реалист. Цинизм – это неосознанная защита от перегорания, она включается, когда ресурсы на исходе. Я стараюсь заниматься профилактикой и вовремя возвращать себе человечность.