Если аврал наваливается, то наваливается по нескольким направлениям сразу. Я подвязалась делать программу по литературу для О. (работа совершенно дурацкая и вряд ли кто-то будет её потом проверять, но начальство сказало расписывать всё подробно). Перед этим мама с тётей ездили к адвокатше, которая составила исковое. Причём, вручила тёте и унеслась, без проверки, без разговоров. Они поехали сдали, ибо время поджимает, и только дома заметили, как всё небрежно составлено и сколько там ошибок, начиная с неправильных инициалов, путаницы девичьей фамилии и в замужестве, пропуска «ГПК» (получалось, что все указанные статьи из ГК, хотя одна из ГПК, а в ГК у статьи с тем же номером, понятное дело, совсем другое содержание: судья, конечно, догадается, но написано-то неправильно) и заканчивая неточным изложением сути дела. Про грамматические и пунктуационные ошибки можно даже не говорить! Ужас! Не понимаю, как можно так работать. Это же документ, а не просто так. В экспедиции приняли, но вообще-то судья может завернуть, когда ознакомится. А время будет упущено. Причём, за написание 5 тысяч отдали. И ещё наглости хватает так халтурить! Мама всё вспоминает времена, когда за составление искового брали 500 р. А в этот раз еле-еле вообще нашли свободного адвоката.
В общем, сели мы переделывать исковое. Мама хотела в понедельник ехать к адвокатше, чтоб скинуть текст на флэшку, но я убедила, что эти 3 страницы быстрее перенабрать будет (да и у адвокатши при таком отношении может не остаться текста). Обмозговали, переписали почти всё, потом всё по нескольку раз выверили и вычитали. Провозились пятницу плюс утро субботы.
Так что программу я успела поделать немножко в четверг, немножко в пятницу и в субботу до упора. В полпятого только вышла к О., выплыла как зомби, и у неё просидела над компом. Вообще это и есть литературное редактирование с элементами тупого форматирования, копирования-вставки и переделки предложений. Хотя тупых копирования-вставки больше. Мозг очень быстро в трубочку сворачивается, и вообще сидеть над программой этой надо явно неделю как минимум, а не пару дней. Да ещё если после составления искового. Нормально я успела сделать только до Чернышевского, хотя по всему курсу написала всё по минимуму – чтобы что-то было. Но зато Пушкина и Лермонтова расписала, по-моему, хорошо. Хотелось, конечно, сделать всё, но банально времени не хватило, и О. и за это благодарна была, за что и я ей благодарна. Сидела я уже мысленно ругалась, как надоело коно*биться с этой дурацкой программой! Причём, «коно*биться» – в данном контексте именно то слово, которое больше всего характеризует сей процесс.
Ещё в четверг посидели немножко с этой программой. О. спрашивает:
– Ты Горькому вставила?
Гордо отвечаю:
– Конечно, вставила!
Речь шла о вставке текста в тему о Максиме Горьком. Называется, единственный способ, когда Гек может вставить Максу.
В субботу, часу в девятом вечера уже, поехали с О. до Бауманской, а я оттуда в Митино. И только в метро я поняла, как дико устала!