О. понравился мой стих, хотя потом заметила: "А критик бы сказал, этого не может быть и этого не может быть". Ну, много чего не может быть из того, что пишу, и критикам вообще показывать стыдно, ну и чё теперь? Как написалось - так и написалось. О.: "Но мне нравится". Я, конечно, благодарна за положительные отзывы и за то, что ценит, что я вообще что-то пишу. По-моему, это вообще правильное отношение к любому автору. Я бы сама так ко всем относилась.
Я её сегодня, кажется, достала болтовней. Она уже спросила, в связи с другим, правда: что, общения не хватает? Вообще-то нормального общения, чтобы можно было бы поговорить по душам и поделиться переживаниями, - не хватает. Ибо - ну а с кем? С кем-то у меня нет настолько доверительных отношений, чтоб открываться, кому-то оно от меня не надо, кого-то не хочу грузить и т.п. Ну, вот так и сама я так сделала, что о своих переживаниях могу с немногими говорить.

Совершенно случайно узнала об эпизоде насилия из жизни известного нам с ней лица. В общем-то, будучи в 10 лет изнасилованной, можно уже на всю жизнь свихнуться и мужчин потом вообще не переносить. Вообще так подумаешь, и выходит, что живёшь в мире насилия и уже то великое счастье, что тебя не коснулось.

Узнала историю про падчерицу, которая потом стала мачехой, - это уже прям, что называется, карма. И по Берну прямо-таки. История запутанная - мог бы выйти хороший сюжет для небольшой повести, как минимум. Но всё настолько драматично, что даже браться не хочется.