Хотела уж было предположить, что Воля у меня 3-я. Но, пардон, куда девать Логику? Логика у меня не 2-я и не 4-я, а самая что ни на есть ядрёная 3-я. Но даже если Воля 4-я (а Физика, соответственно, 2-я), меня это не так обеспокоило бы, нежели 3-я Воля. Хотя вряд ли Воля 4-я: на этой позиции у меня явно депрессивная Физика. Вот и убедила себя, что я Газали.
«Удары моей трости разозлили её, в ней проснулась змеиная злоба, и она напала на первого попавшегося ей человека. Таким образом, я косвенно виновен в смерти доктора Гримеби Ройлотта, но не могу сказать, чтобы эта вина тяжким бременем легла на мою совесть».
«Пёстрая лента»
Вот такой подход мне нравится, честное слово. В этом рассказе субъективная справедливость Холмсу, видимо, ближе, чем обострённая совестливость, и если положить на весы ценность человеческой жизни и главенство справедливости, то перевесит второе. Даже гуманистические идеалы могут варьироваться в зависимости от понятий о справедливости, распространённом в обществе, и от мировоззрения людей. В зависимости от их психотипов.
Надо бы со всем этим составить полноценный рассказ, но это позже.
цитаты из облака в штанах – БЫЛИ, ПРЯМ ИЗ САМОЙ ГУЩИ ОБЛАКА. шерлок холмс 5 египетских статуэток – ВСЕ ПЯТЬ МОЖНО УВИДЕТЬ В МОЁМ ДНЕВНИКЕ, ЕСЛИ РУКОВОДСТВОВАТЬСЯ ПРОХОДИЛКОЙ. храм святой матроны в москве – Я БЫ ТОЖЕ С УДОВОЛЬСТВИЕМ ЕГО ПОИСКАЛА. лесной царь гёте дословный перевод – БОЮСЬ, ТОТ КРЫШЕСНОСНЫЙ МАШИННЫЙ ПЕРЕВОД НЕ ПОДОЙДЁТ.
читать дальшераскольников и разумихин – СТРАННО, ЧТО БЕЗ СЛОВА «СЛЭШ». антоним к слову алфавит – НЕТ ЕГО И БЫТЬ НЕ МОЖЕТ. guimard – ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, ЧТО ЭТО. характеристика штирлица – ХАРАКТЕР НОРДИЧЕСКИЙ – ЭТО ВСЁ, ЧТО О НЁМ СЛЕДУЕТ ЗНАТЬ. стихи о криминалистах – О, А ЭТО ОТЛИЧНАЯ ИДЕЯ!!! кукла чревовещателя шерлок холмс – МЕЖДУ ПОДЛЕЖАЩИМ И СКАЗУЕМЫМ ЗДЕСЬ НАДО СТАВИТЬ ТИРЕ. олег даль картинки аниме спидграйфер – А ВОТ КАРТИНОК НЕТ И НЕ БУДЕТ! джон неттлз расследование мердока
как пройти комнату со статуями – ТАК ЖЕ, КАК ПРОЙТИ К НОФЕЛЕТУ. перессказ геракл и цербер – «ПЕРЕС-СКАЗ» – ЭТО ТЕМА, ДА. lilium текст песни эльфийская песнь – ПЕСНЯ «ЭЛЬФИЙСКАЯ ПЕСНЬ». КРУТО! мелодия гимна пионеров dpdtqntcm rjcnhfvb в формате mp3 – КАКОЙ ИНТЕРЕСНЫЙ ГИМН ПИОНЕРОВ! КАК ОНИ ЕГО ПЕЛИ? ОДНИ СОГЛАСНЫЕ! фильмы о гурджиеве – ЗНАЮ ТОЛЬКО ОДИН. анимемания 2 картинки из аниме спидграйфер – НИЧЕГО ОСОБО КЛАССНОГО В ЭТОМ АНИМЕ НЕТ. бумажная архитектура мельников икона сталину – О, ЭТО СИЛЬНО СКАЗАНО! послание президента федеральному собранию 2008 – АГА, Я СПИЧРАЙТЕР ПРЕЗИДЕНТА.
икона святой матроны со сталиным – ИЛИ СТАЛИН С ИКОНОЙ. сонете константин бальмонт: в его глазах фиалкового цвета – СОНЕТ ОБ ЭДГАРЕ ПО. картинки из аниме койт регтайм – «КОЙОТ РЕГТАЙМ». ОБОЙДЁТЕСЬ. всо о софии ротару – ПРЯМ ВСО-ВСО. бочки с бензином – МОЖНО ВЫГОДНО КУПИТЬ В МОЁМ ДНЕВНИКЕ! взвейтесь кострами бочки с бензином мы пионеры дети грузина близится папа с толстым ремнем шухер ребята а то пропадем – СПАСИБО ЗА СТИШОК. стихи валентины травинки – ОДИН БЫЛ. энтимологический словарь скачать – ТАК УЖ ОПРЕДЕЛИТЕСЬ: ЭТИМОЛОГИЧЕСКИЙ ИЛИ ЭНТОМОЛОГИЧЕСКИЙ. ignis divine карающий огонь – НА АВАТАРКЕ. кати вильхельм частная жизнь – ДА, Я С НЕЙ ЖИВУ И В КАЖДОМ ПОСТЕ ОПИСЫВАЮ ПОДРОБНОСТИ ЧАСТНОЙ ЖИЗНИ КАТИ.
дневники олега даля – НЕТ, ЭТО ДНЕВНИК ГЕКСЛИ. эльфийская песнь lilium текст песни – IGNIS DIVINE. бельча – ЭТО К БЕЛЬЧЕ В ДНЕВНИК. колготочки – КОЛГОТОЧКИ С ПРОРЕЗЯМИ ДЛЯ ГЛАЗ, А ТАКДЖЕ СУПЕРПРОЧНЫЕ КОЛГОТОЧКИ ДЛЯ ОБМОТКИ ДЕРЕВЬЕВ В САДУ ПОД ЗИМУ. ОПТОМ И В РОЗНИЦУ. НЕДОРОГО. sherlock anime – САМА ЕЩЁ НЕ ВИДЕЛА. дом рябушинского фото архитекторымодерна – НОВЫЙ ТЕРМИН. вечный покой.похороны в море.тернер проблемы псевдорусского стиля – МОЯ ДИССЕРТАЦИЯ. икона матроны со сталиным – ОПЯТЬ.
ведьма салли смотреть – А МОЖНО И СЛУШАТЬ. фото джексона ретбоуна – ПОНЯТИЯ НЕ ИМЕЮ, КТО ЭТО. мультяшный бэтмен – БЫЛ В СЕЙЛОР-ФУКУ. ганкутсу граф монтекристо – КОРОЛЬ ПЕЩЕРЫ. мама антоним – ПАПА. гексли музыка – А ОН ЕЩЁ И МУЗЫКУ ПИСАЛ?! МОЛОДЕЦ, БРАТ ГЕКСЛИ! что такое абъюрация – ЛУЧШЕ ЭТОГО НЕ ЗНАТЬ. конструктивизм michiru – ЭНД ХАРУКА. шехтелевский особняк рябушинского
фильм приключение принца флоризеля портрет председателя – СЮРРЕАЛИЗМ. ave mundi spes maria текст эротические картинки из шаман кинг сейлормун кэнди – ОСОБЕННО В «ШАМАН-КИНГ»! НЕТ ТАМ НИКАКОЙ ЭРОТИКИ! МОЖНО НЕ ИСКАТЬ. картинки из мультфильма спидграйфер – ДА ЗАДОЛБАЛИ. гексли – ЭТО Я.
отто вагнер олег даль ольховый король как сделать электрошокер своими руками – Я БЫ ТОЖЕ ХОТЕЛА НАУЧИТЬСЯ! анна маньяни нойнер соционика – ЗНАЮ ТОЛЬКО МАГДАЛЕНУ НОЙНЕР. антоним к слову алфавит – ДА НЕТ ЕГО, НЕТ! раскольников и разумихин – ОДНАКО, ПОПУЛЯРНЫЙ ПЭЙРИНГ. картинки аниме спидграйфер синоним слова ослепительно – «БЛЕСТЯЩЕ». НУ, МОЖНО «ОХРЕНИТЕЛЬНО».
семья звездуновых проходилка – А ИГРУШКА, ВИДИМО, НАЗЫВАЕТСЯ «ЗЗ КВАДРАТНЫХ МЕТРА» гексли в аниме – УЖЕ АНИМЕ НАЧАЛИ ПРО ГЕКСЛИ ДЕЛАТЬ! бурсацкий жаргон лолита стих – НА БУРСАЦКОМ ЖАРГОНЕ. песня из аниме граф монте-кристо – ДА, ПЕСНЯ ТАМ НИЧЕГО. лгтб расшифровка – ЛУЧШИЙ ГЕНДЕР – ТВОЙ, БЕЗУСЛОВНО. эльфийская песнь википедия – ВИКИПЕДИЯ – ЭЛЬФИЙСКАЯ ПЕСНЬ. тест социотип в.мёгель а.овчаров – ТАК ВСЁ-ТАКИ МЁГЕЛЬ?! джексон ретбоун актер шел год благодарения 1870 анна маньяни
творчество отто вагнера фото цитаты из облака в штанах антоним к слову пролог – ЭПИЛОГ. КОНЕЦ – ДЕЛУ ПЕСЕЦ. текст песни liliumиз аниме эльфийская песнь олег даль цитаты аниме граф-монтекристо – ЧЕРЕЗ ДЕФИС, АГА. марш похож гимн пионеров – ПОХОЖЕ, МАРШ, А ПОХОЖЕ, ГИМН. элен и ребята главные герои аниме спидграйфер – СОБСТВЕННО СПИДГРАЙФЕР И НИМФЕТКА ПО ИМЕНИ КАГУРА. victor horta
дома построенные архитектором виктором орта социотип шоу фрая и лори – А РАЗВЕ У ШОУ МОЖЕТ БЫТЬ СОЦИОТИП? подсказка к игре о шерлоке холмсе загадка о серебряной сережке язык офеней константин мельников фильм шерлок холмс с джереми бретом – КАВЫЧКИ НАДО СТАВИТЬ: ФИЛЬМ «ШЕРЛОК ХОЛМС С ДЖЕРЕМИ БРЕТТОМ». татуировки пегас ар-нуво джон неттлз антоним слова алфавит
цитаты задорнова олег даль рост архитектор макинтоше текст песни эльфийская песнь lilium жан марэ
граф монтекристо аниме антоним к слову алфавит аниме граф монтекристо пегасы вторник мэри кузмин – НЕ ЗНАЛА, ЧТО МИХАИЛ АЛЕКСЕЕВИЧ НАЗЫВАЛ СЕБЯ МЭРИ. джексон ретбоун граф монтекристо ведьма салли картинки сецессия памятник гоголю в москве
архитектура французский модерн граф монтекристо картинки из мультика детективное аниме скачать аниме эльфийская песнь частями – РАСЧЛЕНЁНКА ПРЯМ. фильм королёк птица певчая – ФИЛЬМ МНЕ НРАВИТСЯ. раскрольников и разумихин – ТЕПЕРЬ УЖЕ РАСКРОЛЬНИКОВ. стихотворения валентины травинки тюрские женские имена – ТЮРКСКИЕ ЕСТЬ ИМЕНА, А ТЮРСКИЕ МОЖНО ДОЛГО ИСКАТЬ. jeremy brett соционика жан марэ
песня из 1 заставки аниме эльфийской песни прохождение игры шерлок хомс 5 египетских статуэток 3 уровень – ХОМС, АГА НОВЫЙ ГЕРОЙ. приход и.в.сталина к блаженной матроне мы пионеры дети рабочих слушать – А ЛУЧШЕ ИМИ БЫТЬ. шерлок холмс прохождение игры шерлок хомс 5 египетских статуэток – И ОПЯТЬ ХОМС. текст василиск любовь моя да будет смерть – ТЕБЕ. херлок шолмс – О, ДА! скачать бесплатно на телефон картинки с пегасом слэш по графу монтекристо аниме – НУ, СОБСТВЕННО ГРАФ/АЛЬБЕР.
кто озвучивает героев в аниме самурай икс на стс – САМА ВСЁ НИКАК НЕ МОГУ ИМЯ ЛЮБИМОГО АКТЁРЫ ВЫЧИСЛИТЬ. игры новый диск шерлок хомс пять египетских статуэток – ЕЩЁ РАЗ ХОМС. граф монтекисто аниме спидграйфер аниме граф монтекристо картинки скачать все серии мультфильм кэнди-кэнди раскольников и разумихин порко россо обитаемый остров onhe dich – ЖИЛ-БЫЛ ПОРКО РОССО НА СВОЁМ ОБИТАЕМОМ ОСТРОВЕ И КАЖДЫЙ ДЕНЬ ПЕЛ ПЕСЕНКУ “ONHE DICH”.
возмездие-блок обитаемый остров слэш – ОЙ, НЕ НАДО, НЕ НАДО, ЭТО СТРАШНО! аниме спидграйфер скачать музыку рисунки одежды бабушки из красной шапочки – ЭКСКЛЮЗИФФ. м.н.задорнов одаренный ребенок в изобразительном искусстве психотипы граф монте-кристо слэш сергей чонишвили цитаты м н задорнова картинки аниме граф монтекристо
аморика – ПОКЛОННИКИ ИНТЕРЕСУЮТСЯ. аморика холмс с днём рождения мистер Холмс
юсуф карш отто вагнер граф монтекристо аниме трое в лодке – НЕ СЧИТАЯ ЕЩЁ СЕМЕРЫХ. аниме граф монтекристо шел год благодарения 1870 марш из оперы гуно фауст – ГИМН ПИОНЕРОВ. www.nameofrussia.ru – НУ ВОТ И ИДИТЕ ПО ССЫЛКЕ. кушнер – БЕРНАР ИЛИ АЛЕКСАНДР? соционика жуков еся интим – О, ДА! КОГДА ЖУКОВ ЕСЯ – ЭТО ВСЕГДА ИНТИМ!
starwors рисунки – А НЕ WARS? анмешный сериал сейлормун группа чи-ли – НРАВИЛАСЬ МНЕ КОГДА-ТО. ольховый король тайные знаки олег даль – БЫЛ КОНСПЕКТ. дмитрий губерниев фото – КАК-ТО ФОТО ЕГО И НЕ ПРИШЛОСЬ ПОВЕСИТЬ. станиславский семьянин оленъ дейта шх/ду – ОЛЕНЪ, ДЕЙТА И ШХ/ДУ
олег даль гей – УЖЕ УВЕРИЛАСЬ, ЧТО НЕТ. фильм ожидание голиафа скачать собака баскервилей расследование мердока бокардия джексон ретбоун фото сыщики любители экстра класса
Экзистенциальное нытьё.Чувствую себя внутренне пустой личностью, человеком, не имеющим достаточного внутреннего содержания. Убеждена, что человеку следует жить богатой внутренней жизнью, что в его душе должны происходить некие искания, пресловутое духовно-нравственное развитие, осмысление и переосмысление. Сейчас я этого в себе не чувствую. По большому счёту, сейчас мне мало что по-настоящему интересно. И не могу найти то, что было бы интересно, что было бы стержнем. Ни к чему не хочется стремиться. Опустошение. Внутреннего содержания нет – и не о чем писать ни стихи (вчерашний еле вымучила), ни что-то ещё новое. Грустно.
А вообще начинаю сильно нервничать по поводу учёбы и по поводу затянувшейся температуры. На родителей огрызаюсь, чего, конечно, делать не стоит. 3-я Логика панически боится, что не сможет учиться, и, соответственно, невротически избегает всего, что с учёбой связано, то бишь травмирующих факторов. Уже начинаю жалеть, что в своё время бросила психологию. Сейчас бы спокойно работала по специальности, самореализовывалась бы, чувствовала бы себя нужной и полезной. Потому что, чёрт побери, уже хочется самореализовываться каким-нибудь общественно полезным способом. А теперь не знаю, что делать. Хотя, с другой стороны, работала бы – если бы меня по причине мирового финансового кризиса не погнали. А так и не погнали.
Под знойным солнцем снятся минареты, Прекрасным пением звучит намаз. В душе моей зажжён блаженным светом Религиозный пламенный экстаз.
Чудесный сад и пенье райской птицы, Объятья гурий, сладкий плен любви – Решу: пусть эта радость мне не снится. Я – мистик упоённый, Газали.
27 января 2009 г.
Вообще-то мне приснилось, что с минарета волшебно прекрасным колоратурным сопрано поёт женщина и этим приводит толпы верующих в религиозную экзальтацию. И мне тоже хорошо, как фрюэровскому Холмсу в опере, когда пела Ирен Адлер.
КРАТКОЕ СОДЕРЖАНИЕ: главный герой пытается дать деньги отцу погибшей девушки, потом снимает комнату в городе и занимается художественным творчеством, в то время как комиссар полиции упорно его (героя) ищет. Потом главный герой встречает старого знакомого, и у них завязывается почти философская беседа, в результате которой главный герой соглашается выполнить одно рискованное задание.Комиссар Бертье был очень недоволен, что ему пришлось ехать в какой-то задрипанный кабак и разбирать матросскую поножовщину. Нет, отнюдь комиссар по долгу службы не был ни привередлив, ни брезглив – просто это было уже пятое дело, которое падало на его плечи за последние дни и отвлекало его от главного расследования. Удивительно неспокойно было нынче в городе. Бертье утешался лишь тем, что на этот раз всё оказалось прозрачно: два пьяных матроса подрались, один другому нанёс пару нетяжких ножевых – вполне банально, раскрывать нечего. И почему надо было ехать именно ему? – Я честный человек, – уверял хозяин питейного заведения, – и если что, господин комиссар, всегда считаю своим долгом сообщить. «Вот из-за таких честных людей раскрываемость и падает!» – думал Бертье, со злостью глядя на него. – Знаете, господин комиссар, тут вчера случилось ещё кое-что. – Многозначительно подмигнув, хозяин потащил Бертье на кухню и зашептал ему на ухо: – Это насчёт Велана. Вы ведь знаете, у него якобы пропала дочка? Господин комиссар, я думаю, он лжёт. – Неужели? – Дело в том, господин комиссар, что вчера сюда приходил один человек. Велан говорил ему о своей дочери, а потом человек этот отдал Велану деньги. Он, правда, не хотел брать, артачился, но этот господин прямо-таки сунул свой бумажник ему за пазуху. Знаете что, господин комиссар, я думаю, Велан продал этому типу свою дочь. За что ещё Велану можно платить? У него ведь ничего нет, ему нечего продавать. – Его можно нанять на работу. Словоохотливый хозяин фыркнул: – Найдутся работники потрезвее. После вчерашнего он проспит до вечера, и так у него каждый день. – Он сейчас здесь? – Да, в 14 номере. – Значит, он взял деньги? – прищурился Бертье. – Нет, господин комиссар, так и не взял. Когда тот странный тип ушёл, Велан кинул бумажник на пол и стал топтать: видно, совесть замучила. Тут уж мне пришлось вмешаться. Шутка ли! Такие деньжищи! Вот, господин комиссар, сохранил для вас улику, а то бы растащили, – с этими словами хозяин выгреб из числа прочей посуды какую-то кастрюлю, достал оттуда кожаный бумажник и протянул его комиссару. – Я не открывал его: знаю, что грязные деньги. Прошу вас, разберитесь уж, господин комиссар. Я не позволю, чтобы у меня торговали людьми, здесь порядочное заведение. Мне неприятности не нужны. Бертье с любопытством вертел пухлый бумажник. Разумеется, хозяин кабака кое-что уже позаимствовал за постой, и потому можно было только догадываться, какая сумма изначально предлагалась Велану. За что? Если действительно за его дочь, зачем же накануне Велан заявил о её исчезновении? Отводить от себя подозрение, так уж после сделки. Скорее всего, инициатива исходила не от Велана. – Что же за тип дал Велану это? – спросил комиссар. – Не наш клиент, – твёрдо ответил хозяин. – Чистый господин, важный весь, носовой платок на стул стелет: боится костюмчик запачкать. Да у меня здесь чисто! – А как выглядел? Какого цвета костюмчик? – Да как? Так вот и не опишешь. Роста среднего, хилый какой-то весь, лицо такое, что и не запомнишь сразу, костюмчик не то жёлтый, не то белый. Я боялся, как бы наши молодцы его в этом костюмчике не выпроводили отсюда взашей. А они уж как начнут, так их и не остановишь. Бертье тут же прикинул, что данный словесный портрет вполне мог соответствовать внешности того, над чьим делом комиссар безрезультатно бился. Мысль о связи двух совершенно разных дел выглядела бредом, но комиссару словно что-то подсказывало: всё ведёт к чему-то единому. – На этого похож? – Он достал из-за пазухи фото и осторожно показал хозяину. – Да-да, он самый. Он и есть! – Точно? Посмотри внимательно. – Этот, этот! Он теперь часто появляется на пристани. Там его яхта пришвартована. – Что же ты раньше молчал! Как её найти? Получив точные указания, Бертье немедленно отправился искать яхту. Белоснежный корабль разительно отличался от своих соседей, обшарпанных рыбацких судёнышек. «Немезида» была прекрасна, и комиссар даже залюбовался. Её хозяин явно обладал большим вкусом и большими деньгами. Яхта производила впечатление недавно покинутой, и комиссар хотел было уже воспользоваться этим и потихоньку подняться на борт, но тут на палубе появился человек в шляпе и модном песочного цвета костюме. В одной руке человек держал трость, а через другую был перекинут бежевый плащ. Человек не спеша спустился на берег, чуть припадая на левую ногу и как-то болезненно морщась от осеннего солнца. Он совершенно явно никуда не торопился, видимо, ничего не опасаясь, и потому Бертье смело двинулся навстречу, взглянул ему в лицо и окончательно убедился в правоте своих предчувствий: «Это же Урель!» Разыскиваемый спокойно проследовал мимо, и комиссар оглянулся ему вслед, рассматривая и машинально запоминая его худощавую, весьма характерную фигуру. «Ещё один пропавший нашёлся. Вот тебе и мертвец! Интересно, Филль уже пронюхал или нет?» Обрадованный Бертье двинулся за ничего не замечающим Паулем и видел, как тот, доковыляв до дороги, сел в такси, которое затем поехало в сторону центра. Бертье решил не дразнить судьбу, сделавшую ему такой королевский подарок, и не стал затевать погони, а просто записал в номер машины и, не теряя времени, отправился к начальству порта, где узнал, что яхта «Немезида» принадлежит Сержу Ломбрине.
Пауль хотел одиночества. Ему надоела его «морская» жизнь: вся эта пьяная, невежественная матросня, всё более недружелюбно и осуждающе косящаяся на него, навязчиво жизнерадостный капитан Глюк и вообще эта яхта, где ему всё время казалось, что земля уходит у него из-под ног, эта «Немезида», с которой теперь уже было связано столько мучительных и страшных воспоминаний. Прежде, когда Пауль хотел возмездия себе, он не думал, что оно так выматывает душу. Он хотел всё забыть, но судьба, похоже, не собиралась позволить ему этого. От нечего делать, из любопытства Пауль зашёл в кабак у пристани и там вдруг встретил, как показалось Паулю, посланника судьбы, нечего не ведающего о своей миссии: заставить Пауля, едва-едва научившегося не думать о старой боли, всегда помнить о боли новой. Этим посланником был Велан – спившийся от безысходности, окончательно опустившийся матрос. Из его пьяного бреда Пауль с ужасом сложил историю о пропаже единственной дочери. Пауль всегда как-то автоматически считал Ирен сиротой и, мечтая её удочерить, никогда не задумывался о том, что у неё могут быть близкие, которым она нужна и у которых больше прав на неё, чем у самого Пауля. Только теперь у него открылись глаза на свой альтруистический эгоизм непонимания, на свою жалкую попытку быть легкомысленным, закончившуюся трагедией и сломанными судьбами. И противно и страшно было смотреть на Велана: Пауль видел в этом больном пьянице самого себя – будто это было пророчество. То ли из неосознанного сострадания, то ли чтобы избавиться от обострившегося чувства вины и хоть немного успокоить свою совесть, то ли из желания откупиться от подобной участи, от такого же отчаяния и одиночества, Пауль попытался отдать несчастному отцу все деньги, которые имел при себе, и вроде бы даже немного успокоился, когда после третьей попытки насильно засунул свой бумажник за пазуху уже плохо соображавшему Велану. Вырвавшись наружу из гадкой, смрадной подвальной атмосферы кабака, Пауль остановился и, вздохнув полной грудью, замер от неожиданно оглушивших его тишины и покоя, которыми было пропитано вечернее небо над морем. Стемнело, небо стало тёмно-синим, из его недр исходило глубокое, как будто яркое мерцание. Вот ещё только что фиолетово-красные небеса сходились с морем на горизонте розовой узкой полоской, а теперь среди единой бесконечности цвета электрик желтели ночные огни порта. Выпитое за компанию с Веланом ударило в голову, и Пауль блестящими пьяными глазами влюблённого смотрел в изменчивую синь. Как она притягивала и манила, звала за собой, звала оторваться от земли и полететь, скрыться в заоблачной выси! Лететь, лететь туда, где нет ни страха, ни совести, ни ответственности, ни боли, ни желаний – ничего нет, а есть только это бескрайнее синее небо, бесконечный покой и вечное, бесчувственное Идеальное – Абсолют. Вернувшись на «Немезиду», Пауль украдкой пробрался в свою каюту, заперся изнутри и, не включая света и не раздеваясь, улегся на постель. Достал сигарету, нащупал спички, закурил. Спать не хотелось: спиртное не помогло. В голову лезли непонятные, спутанные мысли. Заснул он только под утро и почти сразу проснулся от чувства, что он не один. Сел на кровати, провёл ладонью по лицу и огляделся: в каюте, кроме него, конечно же, никого не было. Пауль не узнавал своей каюты: теперь всё вокруг выглядело каким-то ненужным и всё напоминало о его роли в судьбе Ирен. Уже расцвело, блёкло-розовый свет струился из небольшого круга иллюминатора. Пауль встал, закурил, прошёлся по каюте. И принял решение найти себе новый дом. Итак, он ехал в центр города, чтобы подыскать себе новую квартиру в каком-нибудь тихом переулке, где его не найдут горькие и постыдные воспоминания. Бродя по старому городу, Пауль заглядывал в маленькие дворики, притаившиеся за стенами величественных с фасада зданий. Было тихо, безлюдно, окна домов казались безжизненно пустыми, и лишь одинокий цветок на каком-нибудь подоконнике ещё оставлял надежду на присутствие людей. Пауль бродил по серым задворкам хорошо известных каждому горожанину улиц – символов города, куда первым делом водили туристов. Прежде Пауль считал, что неплохо ориентируется в старом городе, но теперь эти улицы открывали ему другое, будто бы истинное своё лицо: они глядели пустыми окнами, дышали плесенью и сыростью. И Пауля всё больше очаровывала эта неизвестная реальность. Он смело плутал в подворотнях и с любопытством натуралиста, попавшего в заповедник, изучал угловатые дворики, над которыми, словно паруса, без всякого стеснения реяли простыни, наволочки, панталоны и всякое другое бельё, развешенное для просушки; рассматривал по-деревенски заботливо и практично засеянные клумбы, обшарпанные дома, выбоины на мостовой, велосипеды у подъездов; заглядывал в наполовину занавешенные окна, пытаясь угадать судьбу тех, кто за ними живёт. На одном из домов Пауль увидел объявление о сдаче внаём комнаты. Дом был двухэтажный, и на втором этаже смыкался с противоположным домом немного аляповатым переходом, образующим арку над улицей. Паулю понравилось такое необычное строение, и он решил обосноваться здесь. Хозяйка встретила потенциального жильца любезно и в ответ на вопрос об арке проводила его в комнату, помещавшуюся там. Комната оказалась большой и просторной, с высоким потолком. Из мебели только простенькие шкаф, кровать, стол и два стула. Но зато из единственного окна открывался вид на убегающую вниз улочку, кривую и узкую. И Паулю вдруг представилось, как в дождливую погоду по брусчатке несутся пенные волны, дома становятся настоящими отвесными, крутыми берегами, а комната над аркой – мостом через бурный поток реки. Паулю очень понравилась его фантазия, и несмотря на то, что по комнате гулял ветер – хотя, впрочем, это ему тоже понравилось, – он немедленно договорился с хозяйкой и получил ключ. Вернувшись на «Немезиду», Пауль рассчитал команду и на всякий случай составил договор продажи яхты капитану Глюку за символическую сумму – при условии, что он и вся команда в течение суток покинут порт, выйдя в рейс на срок не менее трёх месяцев. Разумеется, капитан Глюк принял столь щедрый подарок, дал слово уладить все формальности без дальнейшего участия Пауля, и уже на следующее утро «Немезида» спешно отчалила, а Пауль переехал на свою новую квартиру на суше. Так что комиссар Бертье, появившийся на следующий день на пристани в надежде подробнее ознакомиться с образом жизни Уреля, увидел, что место, где ещё вчера стоял белоснежный корабль, занято каким-то обшарпанным баркасом. «Вот это превращение!» – мысленно пошутил Бертье, чтобы не впасть в отчаяние. Он не знал, чему ему в большей степени не верить: своим глазам или непостижимой интуиции Уреля, выскользнувшего буквально из-под носа. Комиссар был уверен: вчера Урель не мог ничего заподозрить, так как просто не заметил его. Кто же предупредил мнимо умершего, если даже Филль не знал, что комиссар напал на след? «Если так пойдёт и дальше, это будет очень нелёгким делом, – с тоской глядя в морскую даль, думал Бертье. – Ну и подозреваемые нынче! Ищи ветра в поле, что рыбу в море». Комиссар чувствовал, что его пресловутая интуиция оказалась слабее интуиции подозреваемого, и потому рьяно взялся восполнить поражение. В ходе допроса моряков, работников порта и хозяина портового питейного заведения он выяснил, что капитан Глюк заключил новый контракт и утром поспешно ушёл на «Немезиде» в море, а её бывший владелец с чемоданом пешком отправился в город. Бертье ждала кропотливая работа. Сам разыскиваемый же находился в блаженном неведении по поводу того, какие сложности создал комиссару. Тихое и спокойное жильё вполне отвечало прихотливым запросам и скромным потребностям искушённого Пауля. Он полюбил в сырую, дождливую погоду подолгу стоять у окна и смотреть на зеркальную от дождя мостовую и серое небо над ней. Чтобы хоть чем-то занять себя в ненастные дни, Пауль купил краски, кисти, палитру и всё, что нужно для рисования, и начал изливать на холсте свои тревожные чувства, свою измученную душу. Он изображал в основном лица: они получалось каким-то мрачными, в глухих, настораживающих тонах, и неприятно резали глаз сочетанием несочетаемых тонов. Но всё это Пауль видел уже позже, а когда рисовал, он ничего не замечал, забываясь и не думая больше ни о чём. Так увлечённо он проработал все ненастные дни, серой пеленой окутавшие ноябрь.
Закончив работу над очередной картиной, Пауль, наконец, прервал своё добровольное заточение и вышел на улицу. Дожди кончились, и было необыкновенно свежо. Пауль сидел за чашечкой кофе в маленьком ресторанчике неподалёку от своей квартиры и, чтобы чем-то себя занять, бегло, без особого интереса просматривал газеты. – Могу я присесть? – вдруг услышал он вежливый мужской голос. – Профессор? Какой сюрприз! Что вы здесь делаете? – Решил осведомиться, как вы поживаете, – ответил Кернс, усаживаясь напротив. – Спасибо, неплохо. Но как вы меня нашли? – Я и не терял вас из виду. – Что? – возмутился Пауль. – Неужели всё это время вы за мной следили? Я же просил оставить меня в покое. Это неслыханно! – Не переживайте так, – улыбнулся Кернс. – Не забывайте, вы мой пациент, я несу за вас ответственность и поэтому не могу вас оставить, тем более что ваш случай не совсем обычный. Пауль пристально смотрел на него, постукивая пальцами по столу, и наконец обрушился на профессора с гневной речью: – Не совсем обычный, говорите? Нет, дело тут отнюдь не во мне. Это ведь вы тешите своё тщеславие мыслью, что из создания вы превратились в создателя. Вы, вообразивший себя творцом только потому, что я жив! Это вы вбили в голову Эльзе весь тот бред про сатану, воскресение и мою смерть? – Тихо-тихо, – снисходительно улыбнулся профессор, – зачем же так волноваться? Вы действительно перенесли клиническую смерть. Впрочем, и биологическую тоже, – резонно продолжал он. – Да и с чего вы взяли, будто я что-то, как вы говорите, вбивал в голову вашей супруге? Думаете, такие идеи можно ни с того ни с сего человеку навязать? Я хирург, а не какой-нибудь жонглёр человеческим сознанием. – Вы определили её в психлечебницу! А профессор Бюффон, похоже, как раз весьма поднаторел в умении жонглировать не только сознанием, но и жизнью пациентов! Сложив руки на набалдашнике трости, Кернс неприязненно поморщился. – Вы же сами видели, что ваша супруга нуждалась в клиническом лечении, вы видели её состояние. И вы дали согласие. Если бы я плохо вас знал, господин Урель, я бы подумал, что теперь в клиническом лечении нуждаетесь и вы. Впрочем, я вас понимаю: вы потрясены всем случившимся. Пауль с вызовом во взгляде подался вперёд. – Хотите сказать, что я тоже сумасшедший? Не слишком ли это, профессор? По-моему, вы забываетесь. – Нет-нет, ничего подобного я сказать не хочу, – неожиданно пошёл на попятную Кернс. – Отнюдь вы не «тоже». В отличие от вашей покойной жены на момент помещения её в клинику, вы абсолютно здоровы. Я бы даже сказал, вы молодцом: выглядите несравнимо лучше, чем в нашу последнюю встречу. И это после длительного плавания и вообще после всего, что вам довелось пережить! Откидываясь на спинку стула, Пауль недовольно отвернулся. – То, что мне довелось пережить, никого, кроме меня, не касается. Мало кому пришлось вынести такое. – Ну-ну, не преувеличивайте. Я знаю всё, и, поверьте, это не так уж страшно. Самое главное, что вы ни в чём не виноваты. Ведь вы ни в чём не виноваты? – слишком уж ехидно переспросил профессор. Пауль напряжённо, испытующе посмотрел ему в глаза. – Что вы хотите этим сказать? – Ничего, ничего. – Кернс отвёл взгляд, как будто сдерживая мстительную усмешку. – Но скажите, зачем вам понадобились краски? – Чтобы рисовать, – буркнул Пауль. – О, так вы ко всему прочему ещё и художник! Мне бы хотелось увидеть ваши картины. Я, в некотором роде, интересуюсь живописью. – Вынужден вас огорчить, живописью в прямом смысле я не занимаюсь, – холодно произнёс Пауль. – Я стараюсь передать образ так, как его воспринимаю. – Значит, вы абстракционист? – переспросил Кернс, всё больше заинтересовываясь. – Это на вас похоже. Но так даже любопытнее! – Вы уверены, что хотите это видеть? – Пауль вдруг подался вперёд, заглядывая ему в глаза. – Конечно! Соскучившийся по интеллигентному собеседнику Пауль проводил гостя в свою комнату над аркой. Кернс безжалостно напоминал ему о почти уже забытой боли, но общение с себеподобным было необходимо Паулю. – Всё в вашем вкусе, – заметил профессор, удивлённо оглядывая его жилище. Пауль высокомерно вскинул голову. – Люблю свет и простор. – И сквозняки! – шутливо добавил Кернс. – Где же ваши картины? Пауль будто нехотя поднял картины, прислоненные к шкафу, положил их на стол и отошёл к окну. – Хм, очень интересно, – говорил профессор, одно за другим вращая полотна во всех направлениях. – А это, как я понимаю, ваш автопортрет? (Пауль кивнул, продолжая задумчиво смотреть на улицу.) Замечательно! Только почему на нём такой ярко-красный, сверкающий фон? Вас беспокоит печень? (Пауль медленно отрицательно покачал головой.) Тогда предрасположенность. В целом мне нравится. Вы очень похожи, но для полного сходства вам нужно довести себя до истощения. А это кто? – Кернс отложил автопортрет Пауля и взял другую картину. Пауль обернулся, словно ожидал этого вопроса. – Эльза. Она мне снилась. – Он опустил голову и глухо добавил: – Звала за собой. – А почему у неё лицо такого ядовито-синего цвета? – разглядывая шедевр, безмятежно спросил Кернс и тут же сам себе ответил: – Ах да, понимаю! Удушение. Пауль поморщился и как-то безысходно съязвил: – Не беспокойтесь, мне уже не больно. – Что ж, замечательно, – одобрил Кернс, кивнув головой и продолжая изучать продукт творческой деятельности своего пациента. – Выражение лица вы передали точно. Особенно хорошо получились глаза: у неё действительно были такие стервозные круги под глазами. – Она меня не любила, – говорил Пауль, глядя куда-то в сторону. – Она любила ею самой созданный образ, в котором видела только себя и больше никого. – Ах, как вам нравится, чтобы перед вами преклонялись, приносили вам жертвы! – усмехнулся Кернс, отложив картину. – А что вы сделали для неё? Вы-то её любили? – Я только теперь всё по-настоящему понял, – продолжал Пауль, поднимая взгляд на небо в окне. – Перестаньте строить из себя мученика! Вы прошли ещё недостаточно испытаний, чтобы иметь на это право. Опять вы завели старую песню? – Что бы вы там ни думали, профессор, я первый человек после Христа, которому удалось возвратиться к жизни после смерти, – задумчиво произнёс Пауль. – Вы должны понимать это, как никто другой. И вы понимаете. Христос был сыном божьим. Но я-то? Я же – нет. Посмотрите на меня. – Он повернулся к профессору и вытянул вперёд свои худые руки. – Разве я похож на сына божия? Кто я тогда? О, моя бедная Эльза! Как она всё понимала, даже когда её рассудок был помрачён! – Да, она всё поняла и потому сошла с ума, – недовольно пробурчал Кернс. – Уж не думаете ли вы, что в вашем воскрешении ваша заслуга? Ошибаетесь! Я вас воскресил. И хочу вас предупредить, что вы возвратились к жизни не навечно. Вряд ли вам удастся избежать смерти ещё раз: судьба обычно не делает таких подарков дважды. – И очень хорошо! – Ах, даже так! А вы уверены, что, оставшись жить, вы воскресли как личность, как человек? Или вы уже забыли всё, что с вами случилось после? Глаза Пауля гневно блеснули. – И это говорит тот, кто спас мне жизнь?! Зачем вы пришли? Вымогать благодарности? – Мне нужна ваша помощь. – Вы думаете, теперь я стану вам помогать? – Да, это в ваших интересах. Порой делать людям добро не безнаказанно – я сильно мешаю кому-то, на меня хотят натравить полицию. Появилось слишком много людей, которым выгодно лишить меня того, что у меня есть. Если вдруг случится так, что кто-то делает что-то лучше других, его обязательно затравят. В клинике уже побывали, но обыск им ничего не дал. Этим я во многом обязан Бетси, но то, о чём я хочу попросить вас, она не сможет сделать. Сами понимаете, если они справятся со мной, вас тоже не оставят в покое: полиция наверняка заинтересуется не только обстоятельствами вашего воскрешения, но и всем, что произошло с вами после. Так что в этой ситуации нам лучше держаться вместе. – А иначе вы сдадите меня полиции? Я вас никогда ни о чём не просил, – со злобой проговорил Пауль, сжимая кулаки. – А теперь вы мне угрожаете?! – Нет, я только прошу, надеясь на ваш здравый смысл и вашу исключительную порядочность. Поверьте, я бы не стал обращаться к вам, если бы мог посвятить во всё постороннего и если бы не доверял вам, как самому себе. Конечно, я вас не сдам полиции. Но они сами могут обвинить вас в чём угодно – вы же знаете, какие у них методы. Урель, послушайте, у вас потрясающие способности: вы можете убедить кого угодно и в чём угодно. Кроме того, вы обладаете уникальным опытом, который как раз требуется в сложившейся ситуации. Если вы поможете нам, мы все избежим неприятностей. – Вот как вы со мной заговорили? – смягчаясь, заметил Пауль. – Чем же именно я могу вам помочь? – Одна дама утверждает, что у неё есть компромат на клинику, и требует денег. Сегодня с ней нужно встретиться. Очень возможно, что у неё ничего нет. – И что это провокация. Риск. – Да, а для вас это будет ещё и развлечением. Вам пора встряхнуться. – Послушайте, профессор, так сложилось, что я действительно многим вам обязан, но это не значит, что вы можете распоряжаться моей жизнью. Пусть вы сделали эту чёртову операцию, но вы же не бог. Если вам действительно больше не к кому обратиться, я помогу вам, но только с условием, что потом вы оставите меня в покое. Кернс кивнул: – Согласен. Однако не думаю, что это будет возможно в нашем теперешнем положении. Пауль недовольно блеснул глазами, но ничего не сказал. Профессор очень изменился с их последней встречи. Этот Кернс был уже не тем мудрым врачевателем: его забота о ближнем, похоже, выродилась в какое-то самодурство, самоуправство над чужими жизнями. Он будто бы играл другую роль, не свою. Словно в доказательство размышлений Пауля, профессор вытащил из кармана небольшой пистолет и положил на стол. – Вы умеете стрелять, господин Урель? – Да, умею. Но это ни к чему, – холодно отозвался Пауль, свысока глядя на Кернса. – Поверьте, я способен урегулировать ситуацию мирным путём. – Это на непредвиденный случай. Вы же не бессмертны в конце концов, поймите это. И потом вы не агент разведки, чтобы обходиться вовсе без оружия. – Я адвокат, я могу защищать ваши интересы в суде, ненасильственным способом. – В суде?! Вы с ума сошли? Вам нельзя появляться на публике. Чем вы объясните своё существование? Тем, что профессор Кернс пересадил вам сердце вашего дворецкого? Пауль вспыхнул. – Почему я ещё должен чем-то объяснять и оправдывать то, что я живу?! – Потому что официально вы мертвы. Как вы этого не поймёте! Вам показать ваш некролог в газетах? Поль Урель мёртв. У вас теперь другое имя и другая жизнь. Пауль опустил голову и, деловито проверяя, заряжен ли пистолет, спросил: – А патроны? Довольно усмехнувшись, Кернс положил на стол маленькую коробочку.
Аффтар старательно вычитывает роман, придираясь к каждому слову: нужно ли. В очередной раз убеждаюсь: сколько раз читаешь, столько и правишь. Диалоги, диалоги, диалоги. Ловлю себя на мысли, что при чтении совсем не рисуется картинка. В воображении аффтара прорисован только кадр: кто где стоит, как движется, какой фон на заднем плане, какая освещённость, как падает свет... Но ведь это нужно именно для киносъёмки, а текст будет только перегружаться такими подробностями. И почти нет деталей, которые создавали бы художественный образ обстановки. Надо вправду поискать детали в описаниях разных сцен и понатыкать их в "голые" сцены — символично связать действие.
Очень нравится этот портрет работы Леонида Эфросса. Как будто карандаши, а не масло. И по-моему, очень правильно принцесса зовётся Майклом: вполне Майклом и выглядит.
Мама вдруг спрашивает: – Как правильно ударение делать: «Инсульт» или «инсУльт»? У меня глаза на лоб. – Какой ещё «Инсульт»? Конечно же, «инсУльт»! Она тоже удивляется: – Да, правда? А я всегда говорила «Инсульт». – Когда это ты говорила «Инсульт»? А от кого я тогда знаю, что надо говорить «инсУльт»? – Всегда говорю «Инсульт». А что же меня врачи никогда не поправляли? – сокрушается. – Неужели «инсУльт»? Ну, во-первых, не все же такие маньяки, чтобы поправлять каждое неправильно сказанное слово собеседника. А во-вторых... – Они сами так говорят: жаргон. От них ты и переняла это ударение. Лезу в словари. Везде «инсУльт» и никакого «Инсульта»! «Insultus» от лат. «insulto» – «наскакивать, нападать». А на последний слог не падает ударение, падает на предпоследний, если он долог. – Ах, так там «insultUS», – восклицает мама. – Ещё один слог. ...И ещё посмотри «фармАцию». Я даже не поняла, что за слово. – Общественно-экономическую формацию? – При чём тут общественно-экономическая формация? Не через «о», а через «а». – А, от «фарма»... Лезу, смотрю ударение: «фармацИя». Латинское «pharmacia», греческое «pharmakeia» – «употребление лекарственных средств». Заимствованное из греческого, значит. Мама удивляется: – А многие произносят «фармАция» или «фармацЕя». Говорят, ректор на большом ректорате сказал «фармАция», его все засмеяли... – «ФармацЕя» по аналогии с «фармацЕвтом», наверно. Ударение на «-цИя» действительно странно звучит. Сразу вспоминаются слова типа «акция», «операция», «корпорация», «формация», где ударение падает на третий от конца слог. Так, наверно, и штука в том, что в латыни они по-другому пишутся: «actio», «operatio», «corporatio», «formatio». Не знаю случаев, чтобы на «-tio» падало ударение. А в «фармации» ведь написание не «-tio», а «-cia», потому и ударение такое непривычное, хотя вполне закономерное.
Висит такое объявление в коридоре. Дост сказал, что порой очень хочется подписать к верёвке «удавительная». У меня, как у истинного Гексли, возникло желание поглумиться и вправду подписать (Гексли долго искал красивый жирный фломастер ). Но потом вспомнилось, что даже по изменённому почерку можно установить авторство. Да и пожалела ответственного за технику безопасности, представив, как он будет носиться с переделкой надписи.